Андрей Зоилов. К сведению дорогих авторов (редакторские заметки)

В молодости у меня был приятель, парень неуравновешенный. Ему показалось, что он влюбился в девушку, казавшуюся умной, но недоступной. Он добился интимного свидания, но был неопытен, и несмотря на согласие девушки, никакой любви не получилось. После этого свидания он ругал девушку последними словами и старался сделать ей какую-нибудь гадость. И когда я спросил его: «За что же ты её-то ругаешь? Что плохого она тебе сделала?», он искренне ответил: «Я не могу ей простить, что так глупо с ней себя вёл!»

Этот нелепый психологический ход – обвинять в собственных недостатках знакомого человека, на близость с которым рассчитывал – вспоминается мне иногда, когда приходится иметь дело с начинающими писателями. Между автором и сотрудниками издательства возникают отношения близкие, взаимно заинтересованные, в чём-то даже интимные. Как между пациентом и личным врачом, как между младенцем и его кормилицей, как между пилотом и стюардессой. Писатель доверяет редактору самое дорогое – плоды душевных трудов своих, прежде, чем они станут доступны читателям. И если писатель втайне от самого себя ощущает, что написал слабую, наивную, скучную, унылую, неинтересную книгу – кого ему в том винить? Он уверяет себя, что ощущение ложно (хотя практика ежедневно его подтверждает), а в заведомом неуспехе книги виноват скверный редактор, который не сумел исправить все допущенные автором ошибки, нелепости и погрешности. Причём автор лично готовил рукопись к изданию, вычитывал её после редактирования, тщательно просматривал сигнальный экземпляр и собственноручно подписывал его в печать – и после этого остался настолько недоволен итогами работы, что требует всё переделать, но уже бесплатно.

Обычно автор не сам догадывается о недостатках своего произведения; ему в этом помогают «друзья». Приятели или просто знакомые, к которым книга попадает не до, а после публикации, спешат указать на любые неточности, допущенные при издании, а главное – спешат уверить бедолагу-писателя, что именно из-за этих неточностей его книга продаваться не будет. Идёт ли речь о пропущенной запятой, незакрытых кавычках или даже случайной опечатке – автора пытаются убедить, что неуспех книги обусловлен именно этим. Но поздно: книга уже вышла из типографии, пусть крохотным тиражом. Вот если бы автор до издания обратился к ним за консультацией, - говорят эти приятели, – о! они бы обеспечили бестселлер. Правда, говорят они так только тогда, когда видят, что консультироваться с ними в самом деле поздно.

Компьютер показывает, что в книге бывает от сорока тысяч до ста тысяч слов, то есть (весьма приблизительно) от двухсот тысяч до восьмисот тысяч знаков. Я своими глазами видел авторшу, которая скандалила с редактором из-за шести (шести!) знаков в четырехсотстраничной книге, причём пять из этих знаков были вполне допустимы и относились к сложным случаям пунктуации, и лишь одном случае была пропущена авторская опечатка. Я читал угрожающие письма человека, который попросил о разрешении участвовать в работе литературного сайта, разместил там самостоятельно какие-то свои произведения, а затем начал пугать администрацию сайта судебным преследованием за нарушение его авторских прав. Я читал письма другого человека, который принял участие в литературном интернет-альманахе, прислав туда небольшой рассказ, а через три года потребовал от составителей крупную денежную компенсацию за использование его текста. Меня ругала и проклинала на ломаном русском сумасшедшая старушка, которой я имел неосторожность заявить, что безграмотно написанные каракулями от руки на грязных листках досужие советы книгой не являются и шансов на публикацию не имеют. Прошу считать всё это редакторской закалкой.

Издательский дом, в котором я имею честь и удовольствие работать, за шесть лет выпустил в свет более ста книг (104, если быть точным), причём 74 из них появились в двух вариантах: как в электронном, так и в печатном. В Советском Союзе существование такого издательства было делом невозможным – издательства обслуживали правящую партию и те ведомства, которым принадлежали. Теперь издательства обслуживают непосредственно потребителя, а первым потребителем книги оказывается её автор. Если прежде редактор был стражем идеологии и блюстителем интересов руководства, то теперь он служит представителем читателя при авторе и представителем автора при издателе. Такое изменение интересов приводит и к переменам в редакторской тактике. Никакой редактор частного издательства не может позволить себе заявить кормильцу-автору, что рукопись недоработана или неприемлема по идейным соображениям. При советской власти автору пришлось бы исправлять рукопись, в нынешней же ситуации он просто понесёт свой заказ в другое небольшое издательство. Редактор не вправе сокращать значительные текстовые фрагменты без согласия автора (что при советской власти бывало сплошь и рядом). В маленьких издательствах редактор почти всегда принимает на себя функции корректора, а в иных случаях – и графика-верстальщика. На некоторых книгах можно прочитать «Книга опубликована в авторской редакции»; значит ли это, что редактор отсутствовал? Как правило, не значит. Редактор – это тот человек, который превращает рукопись в книгу, производя и отслеживая каждый этап такого превращения. Может ли автор возложить всю эту работу на себя? Конечно, может. Так же, как может самостоятельно попытаться чинить вышедший из строя компьютер, забарахливший автомобиль или засорившийся унитаз. Но умные люди в таких случаях предпочитают обращаться к специалистам.

Как же автору не оказаться в положении моего приятеля, потерпевшего фиаско там, где обычно люди получают взаимное удовольствие? Вот несколько несложных рекомендаций.

Дорогой писатель! Прежде, чем решиться опубликовать рукопись, убедись, что она написана от первого до последнего слова. Оторви её от плаценты своего сердца! Перечитай её взором постороннего и удостоверься, что тебе не хочется немедленно дописать недостающие фрагменты. А если хочется – то допиши их, прежде чем отправить файл в издательство.

Попробуй найти так называемых «бета-ридеров», хотя бы одного-двух, - то есть приятелей или знакомых, которые в состоянии прочесть рукопись до отправки в издательство и отметить те места, в которые следует внести исправления. Ты не обязан следовать всем их советам, но ознакомиться с читательским мнением автору весьма желательно.

Если в рукописи действуют персонажи – убедись, что на всём протяжении текста они называются одним и тем же именем.

Прежде чем отправить файл рукописи в издательство, зайди в книжный магазин и посмотри там: существует ли книга, сколько-нибудь похожая (хотя бы приблизительно) на ту, которую ты хочешь получить в итоге из своей рукописи? Это позволит тебе отчётливее сформулировать свои требования к издателю.

Если ты не профессиональный компьютерный график – не пытайся предварительно изготовить на основе рукописи свою книгу самостоятельно. Обычно издатели принимают текстовые файлы в форматах программы «Ворд» (*.doc или *.docx), но типографии принимают иные программы в иных форматах, поэтому и выглядеть страницы будущей книги могут несколько иначе, чем на экране домашнего компьютера. И нумерация страниц, и возможные переносы слов в рукописи не совпадут с теми, которые будут в книге, поэтому не пытайся их ставить самостоятельно в рукописи – этим ты только осложнишь корректуру.

Если в книге предусмотрены иллюстрации, таблицы или любые другие графические объекты (например, виньетки), то позаботься о том, чтобы эти изображения имелись у тебя не только вставленными в «вордовский» текст, но и в отдельных файлах, читаемых графическими программами (желательно с расширением *.jpg или *.jpeg). Проконсультируйся с издателем о порядке пересылки ему этих файлов и об оформлении книги.

Если ты заимствуешь иллюстрации для обложки или страниц своей книги из Интернета, проверь – защищено ли изображение авторским правом. Существует множество сайтов, на которых можно позаимствовать картинку, доступную для всеобщего использования, в том числе и коммерческого. Но на гораздо большем числе сайтов изображения защищены авторскими правами, и использование таких изображений юридически считается пиратством. Проконсультируйся об этом с издателем. Конечно, в подавляющем большинстве случаев такое мелкое пиратство проходит незамеченным, но гипотетически риск всё-таки существует. И он не меньший, чем риск редактора пропустить авторскую опечатку.

Кстати об опечатках. В программе «Ворд» (во всяком случае – в легальной её версии) есть встроенная программа проверки орфографии, так называемый «спеллер». Эта программа подчёркивает красной линией слово, не соответствующее словарю. Прежде чем передавать рукопись в издательство, посмотри: проверил ли её «спеллер»? Нашёл ли ты собственные опечатки и исправил ли их по мере сил? Учти: редактор, каким бы грамотным он ни был, всего лишь такой же человек, как и автор; а никогда не ошибается только Господь Бог. История опечаток огромна, ей посвящена специальная литература; так что, если какая-либо опечатка в итоге всё-таки вкралась в твою замечательную книгу – не огорчайся. На популярность твоей книги это никак не повлияет – поверь многолетнему издательскому опыту.

Жизнь произведения в момент его издания не завершается, а только начинается. В тот момент, когда книга выходит за двери типографии, изменяется не её содержание – оно остаётся точно таким же, как в рукописи. В этот момент изменяешься ты, дорогой автор – ты становишься настоящим, подлинным писателем, создателем реальной книги. Твоя книга может встать на одну полку с книгами Шекспира и Сервантеса, Пушкина и Достоевского, О.Генри и Рабле, Ильфа и Петрова. Короче, только в этот момент ты превращаешься в профессионала литературной деятельности, какой бы твоя книга ни была. И как профессионал ты начинаешь понимать, что дальнейшая судьба твоей капельки в книжном океане зависит от множества факторов, течений и влияний. И что некоторые из них можно было бы предусмотреть и обратить книге на пользу ещё до сдачи рукописи в издательство, а другие потребуют совсем не литературных усилий. Вот тогда, по праву гордясь приобретенным литературным опытом, ты начнёшь готовить к печати следующую книгу. Потому что у настоящего писателя следующая книга получается не хуже предыдущей.