Циля

Я плохой еврей - ем некошерное, езжу в субботу и на мне много всяких грешков, погрешностей и грехов.

Так что, еврейские праздники для меня - причина выпить и пожрать.

В прошлом году в самую середину праздника Песах, я встретился со своими бывшими коллегами в Тель Авиве

в кафе для туристов, ибо там подавали настоящие булочки и хлеб, кои в неделю Песаха раздобыть тяжело.

Туристов почти не было, да и посетителей, кроме нас тоже.

Хозяин, старик лет семидесяти, скучал и перекидывался с нами шутками о булочках на Песах.

А мы посмеивались над традициями и нудным чтением Агады.

Потом, присев рядом, со стаканом чего-то, сказал: давайте я расскажу вам про Седер Песах, который я запомнил на всю жизнь.

Я опять начал нести фигню, о том какой я плохой еврей, но он вытянул вперёд ладонь, как бы остановив меня, начал говорить:

Это было в начале пятидесятых, я с сестрой и мамой жили в обшарпанном, разваливающемся строении, где кроме нас в нескольких подъездах жили ещё такие же беженцы, олимы, спасённые из разных стран от разного еврейского счастья.

Дети, как дети мы слонялись по улице, подъездам, подвалам лишь бы не дома.

Но на Песах, нас мыли, одевали и мы даже помогали приносить посуду и стулья - не у всех всё было, вот и занимали друг у друга.

На площадке напротив жила Циля, женщина лет сорока - пятидесяти и каждый год, в каждый Песах , она занимала стулья у всех кого могла.

Стулья эти обязаны были быть со спинками - табуреток она не брала.

Все знали, что она живёт одна, да и гостей на её Седер было не видать - всё ведь на виду...

На третий год, жаба любопытства задавила всех соседей и нас послали в разведку, благо двери везде почти не закрывались.

Стараясь не шуметь, мы тихо просунули свои носы в дверную щель:

Увидели круглый стол, восемь пустых стульев, над столом горела простая лампа, а на скатерти качались огнём пару свечей, мы услышали речь на идиш.

Циля подходя к каждому стулу, спрашивала или вкусно? поглаживала спинку стула, говорила: ешь "пулечку" Дувидка и ты Марек, хотя на скатерти были только пару варёных яйц и несколько квадратов мацы.

Она обходила круглый стол, обнимала каждую спинку стула, называя её по имени и интересуясь или вкусно и хотят ли ещё добавки и так долгие долгие минуты...

Мы сорванцы и малые хулиганы, тихо и медленно прикрыли дверь, а потом молчали у себя за столом, рассказав об увиденном взрослым, долго после Песаха.

И до сих пор, каждый Седер, я вспоминаю этот круглый стол, разные стулья вокруг него, белую скатерть и поседевшую женщину поглаживающею пустые спинки стульев и подходя к каждому, спрашивающею своих детей и любимых, или им вкусно и как им понравился этот праздник...?